СНЫ

Поэтическая  природа  человека  такова,  что  напрямую  зависит  от  вполне  прозаических  вещей:  силы  тяжести,  чувства  голода,  страха,  либидо,  особенностей  климата,  чередования  времён  года  и  так  далее,  до  астрономически – банальной  смены  дня  и  ночи.  Развивая  в  процессе  эволюции  самосознание,  человек  постепенно  пришёл  к  необходимости  поэтизировать,  абстрагировать  –  то  есть,  вывести  за  г р а н и ц у  прагматического  факта,    инкрустировать  идеальным  –  возможным  любую  мелочь,  все  суммы  объектов  и  явления  окружающие  его.  Тем  самым,  теорией  он  как  бы  усилил  весомость  непосредственно  практики,  создав  её,  хотя  и  своеобразную,  но  всё  же  воспроизводимую  в  случае  чего…  матрицу.  И  он  довольно  продвинулся  по  этому  пути,  не  разгадав,  однако,  главную  загадку  мироздания  –  собственное  «Я»,  включающее  комплекс  памяти  с  внушительным  довеском  спонтанной  деятельности  мозга  во  время  сна.

Вероятнее  всего,  не  страх  человека  перед  торжествующим  всесилием  природы,  а  умопомрачительная  тайна  сновидений,  являющихся  нам  на  краю  разверзнутой  пропасти  звёздного  неба,  подтолкнула  слабых  к  божественным,  магическим,  астрологическим  и  прочим  суевериям.  Ещё  бы!  Можно  с  оттяжкой  плюнуть  на  рвущую  перепонки,  слепящую  ужасом  грозу,  на  потоки  воды,  смывающие  налаженный  быт,  на  свирепые  окрики  пурги,  подгоняющие  обессиленного  охотника  и  даже  на  землетрясения,  ломающие  исполинские  дубы,  что  спички…  Но  кто  ответит!  что  делать  с  проклятой  полуночной  шизотинкой  в  башке,  расщепляющей  целое  на  составляющие?!  А  что  сказать  давно  похороненным,  но  встреченным  во  сне,  другу  или  матери  на  привычное:  как  поживаешь?  Как  реагировать,  если  в  пьяном  вертепе  у  тебя  на  торчащем  детородном  органе  заведётся  острый  глаз?!  Поневоле  утром  пытливый,  дрожащий  ум  явит  миру  идею  невезения,  подвоха,  искуса,  бесовщины  –  зеркально  наградит  её  же  перевёрнутой  надеждой  на  спасение,  помощь,  удачу,  опеку  извне  и  наречёт  «это»,  почесавшись,  богом.  Иначе  говоря,  идеей  наполняющей  всё  сущее  смыслом,  микроскопической  точкой  гораздо  большей,  чем  ты  со  всем  своим  пресловутым  и  необъятным  «внутренним  миром».