ЭССЕ

СВОБОДА

На  привольном,  изумрудном  ковре  весеннего  луга  пасётся  горячий  табун  молодых  необъезженных  лошадей.  Воздух  колышется  запахом  разнотравья  и  утренним  гомоном  птиц,  безумствующих  от  любви.  Лошади  резвятся,  пробуют  силы,  нервничают,  взбрыкивают  друг  на  друга,  щиплют    сочный  жирный  клевер…  внезапно  всей  оравой  срываются  в  вихрь  –   несутся  без  цели,  наслаждаясь  жизнью  и  являя  собой  само  воплощение  свободы!  Пройдёт  немного  времени,  и  от  этой  красочной  картины  останутся  только  застиранные  до  дыр  воспоминания.  Бывшие  гордецы,  из  тех,  кто  сразу  не  угодил  на  мясо,  будут  лениво  жевать  сено  в  стойле  или  плестись  по  израненной  просёлочной  дороге,  волоча  повозку с кашляющим  хозяином.  Вместо  спонтанной  свободы  самовыражения  лошади  получат  сытую  предопределённость  прозябания,  имя  которой  –  неволя.  В  чём  суть  подобной  метаморфозы?  Почему  тот,  кто  звенящим  копытом  пел  гимн  свободе,  становится  тиражным  рабом,  променявшим  радость  спонтанного  полёта  на  угнетающий  комфорт  беспросветного  добровольного  заточения?

Чтобы  ответить  на  этот  вопрос,  необходимо  сначала  расшифровать  смысл  слова  «свобода»,  очистив  его  от  путанных  метафизических  комбинаций,  вполне достойных,  но  чаще  предвзятых  умов,  ребяческих  фантазий  увлечённых  формой  поэтов,  и  неустанных  спекуляций  толпы,  выдающей  за  неё  хамскую  вседозволенность  бунта  или  безмозглую  наглость  животного  эгоизма…  Хотя  свобода,  сама  по  себе,  –  понятие  вненравственное  –  она  напрямую  связана  с  возможностью  или  отсутствием  выбора  –  уровнем,  где  автоматически  соприкасается  с  моралью,  то  есть  с  осознанием   последствий  произвола  и  комплексом  взаимоотношений  человека  с  обществом  себеподобных,  конфликтов  с  живой  природой.  Однако,  понимание  под  свободой  только  «права  выбора»,  уводит  от  главного  здесь  в  веские,  но  второстепенные  умозаключения  о  бегстве  от  свободы,  взаимозависимости  человека  и  совести,  иные  морализаторские  теории  естественного  закрепощения  личности  в  тесном  современном  мире.

Путь  этот  многократно  пройден  и  где-то  даже  абсурден,  потому  что  рассматривает  человека  отдельно  от  природы,  как  некий  феномен  неизвестного  происхождения,  или,  что  ещё  хуже,  как  богоявленный  неудачный  шедевр.  Можно  посочувствовать  этой  велеречивой  образной  демагогии,  её  создателям  и  вялотекущим  распространителям,  с  оговоркой:  своекорыстный  наив  всегда  сопровождает  поиск.  Природа,  это  не  то,  что  урбанисты  называют  «окружающей  средой»  –  окружающей  кого!  человека?  забавная  геоцентрическая  наглость!.. –  а  вечная,  могучая  идея  самовозрождения,  регенерации,  эволюционности,  в  которой  человек, как  её  неотъемлемая  часть,  черпает  вдохновение  совершенства  и  гармонии.  Поэтому говорить  о  свободе,  необходимо  стоя  перед  зеркалом  природных  закономерностей,  потому  что  даже  в  его  крохотном  осколке  отражается  больше,  чем  вы  найдёте  во  всех  библиотеках  мира.

Комментарии запрещены.