КЛИНИКА ВЛАСТИ
Есть на свете маленькая страна, где каждый живёт в своей метафоре. Скажем, у железнодорожника вся судьба окантована железом… Оно лежит песком на дне его карманов, из него он мостит люльку для внука, ругает железо, на нём спит, постоянно ощущает металлический привкус во рту. За эти тяжёлые муки он имеет нормальный гемоглобин, определённую глухоту, как к хорошему, так и к плохому, непробиваемую защиту от разного рода колющих обстоятельств – железо… Врачи в этой стране не расстаются с клизмами, назначают их всем встречным – поперечным и тут же на улице, в подворотне, за углом «ставят». А тем, кто слишком сопротивляется – зачастую, повалив наземь, – осуществляют процедуру насильно. Особенно, ветхим старушкам от этого радикализма достаётся. Врачам же кажется, что если человеку организовать нормальный «выход», то «вход» организуется автоматически, по образцу сообщающихся сосудов, однако в случае с человеком эта физика не действует. Поэтому во врачебной метафоре больных и толстых ничуть не меньше – если не больше! – чем в обычной гражданской жизни, ибо насильно здоров не будешь.
По аналогии, военные здесь играются в детских песочницах с оружием массового поражения, стараясь наиболее эффективно уничтожить своё отражение в зеркале, допустим, Тихого океана… Разбирающие завалы от «деятельности» военных, строители зациклены на высотном строительстве, которое своей хрупкой ненадёжностью, по кругу, обеспечивает военных мишенями, а самих строителей – постоянной работой. Металлурги соткали свой мир из огня, они буквально купаются в нём, им лечатся, торгуют, наслаждаются, отвечают, в нём рождаются, старятся и умирают. Лица у них закалены, словно булат, а красивые сильные руки взлетают в полумраке пивной, скажем, как беснующиеся костры. Музыканты представляют собой симбиоз вибрирующего «эго» и своего инструмента, будь то виолончель, труба, скрипка или глотка. Так и ходят – пронзённые флейтами, сросшиеся телом с духовыми, таскающие за спиной черепашьи панцири смычковых, или торчащие между лопаток огромные, вибрирующие связки, ассоциирующиеся с сумасшедшими картинами Дали.
Страна метафор для того и существует, чтобы любая нужная хорошая вещь, сущность, символ, несправедливо возведённые в принцип, наглядно показывали нелепость крайностей и вред однобокости. Согласитесь, если даже очень хороший человек станет бесконечно бродить, как Дед Мороз, по юдоли, раздавая подарки из бездонного мешка, то кончится занятие это непременно чем-нибудь нехорошим… Дракой, побоями, склокой, либо злопыхательством. Впрочем, в стране метафор таких… чуть не сорвалось с языка, дураков… добряков! совсем нет, зато всех остальных, как говорится, каждой паре – по твари… И все где-то пристроились, чем-то живут, воспринимая эту дидактическую мороку как длительную командировку или загранплавание. То есть, думают, что-де закончится зловредная метафора, вот и вернёмся домой – разговеемся, раздышимся. Словом, живут – хлеб жуют, ситуацией умеренно довольны, как актёр, напяливающий каждый вечер на свою бессмертную, по допущению, душу – то личину злодея, то поэта, то принца датского… Червя или бога. Всё разнообразие в однообразии, как и у здешних обитателей, с их невольным выбором жизненного кредо, обусловленным не мировоззрением, а профессией.
